Что подвигло меня на воспоминания о моём отце – фронтовике Алексее Николаевиче Пьянкове (1910–2004), о первых днях жестоких и кровавых боёв? Видимо, это дата – 75 лет Великой Победы, и уход из жизни поколения, для которого война была битвой за себя, за семью и Отчизну. Эти понятия не были для них пустым звуком.
На Великую Отечественную мой отец ушёл уже опытным бойцом. За участие в боевых действиях он был награждён орденами Красной Звезды, Отечественной войны I и II степени, медалями. Я много раз просил рассказать его о войне, о том, за что он получил награды, какие подвиги совершил. Он больше отмалчивался, или говорил коротко и с неохотой. По его убеждению, о победах, подвигах и наградах пишут полководцы и журналисты, а правду о каждодневных испытаниях тех лет знают только солдаты.
Предложение журнала описать наиболее значимый, судьбоносный, а может быть даже самый трагичный фронтовой день моего отца, рассказавшего мне об одном военном эпизоде, который тогда навсегда врезался ему в память, и даёт мне право сегодня о нём вспомнить.
От него, из книг о войне я знаю, что в декабре 1941 г. ставка Верховного Главнокомандования объявила о создании Волховского фронта. В него вошли действующие 4-я и 52 армии, сформированная в Вологде 59-я и резервная 26-я армии, вскоре переименованная во 2-ю Ударную. Перед фронтом была поставлена задача разгромить противника на Волхове и, наступая в северно-западном направлении, совместно с 54-й армией Ленинградского фронта деблокировать Ленинград.
Мой отец был направлен на один из самых жестоких участков битвы, на Волховский фронт, где немецкие армии хотели сомкнуть кольцо вокруг Ленинграда и перерезать единственную дорогу жизни на Ладожском озере. В те дни он писал жене – «Дорогая Сима, я нахожусь в составе четвёртого эшелона, отправляемого на фронт. Три предыдущих вернулись с пустыми вагонами, даже без раненных солдат. Осознавая всю реальность событий, прошу только об одном: береги себя и вырасти сына».
Противник оборонял западный берег реки Волхов, но наши войска имели там небольшие плацдармы. Первая позиция обороны противника состояла из опорных пунктов, основу которых представляли деревоземляные огневые точки для пулемётного расчёта или противотанковых орудий, соединённых между собой траншеями.
Из-за плохого состояния путей подвоза наша артиллерия и миномёты к началу артиллерийской подготовки имели менее половины снарядов и мин.
Утром 6 января 1942 г. начались наша артиллерийская подготовка, длилась она около 30 мин., но система огня обороны противника была подавлена только частично.
По сигналу с КП командиров полков пехота и танки дружно пошли в атаку, но когда наши передовые цепи ворвались в первую траншею противника, застрочили пулемёты. Наша пехота стала нести потери и залегла. Им на выручку под губительным огнём шли сибиряки, но момент был упущен, части несли большие потери. К общему несчастью в этот день мороз доходил до 37 градусов. Многие раненые замерзали, санитары не справлялись, они сами несли большие потери.
Когда к вечеру начался снегопад, да и стало темнеть, командир дивизии приказал отвести пехоту в исходное положение. Танки прикрывали огнём отход пехоты.
Зимой толщина снега в тех местах достигает полутора метров. Техника не выдерживала сильных морозов. Вдобавок ко всему надо учесть, что этот район представляет собой болотистую местность, поэтому обеим противоборствующим сторонам приходилось непросто.
Ночью с 7 на 8 января наступление наших частей продолжалось.
Бои продолжались день и ночь беспрерывно, но успехи были незначительными. Дивизия выполнила задачу, поставленную командующим армией, но ценой больших потерь личного состава.
Этот рождественский день стал днём жизни до и после для офицера-связиста Алексея Пьянкова.
Отец рассказывал, что в шесть утра 7 января 1942 г. было холодно, сумрачно и сыро. Был получен приказ готовиться к атаке. Бойцы загремели штыками, прилаживая их к стволам винтовок.
Секундный свист – сигнал к атаке. Бойцы, все как один рванулись с места и побежали к холмам, очертания которых лишь неясно вырисовывались из тумана. Их атаку и стихающую артподготовку подхватило протяжное, в одно дыхание, нарастающее, «УРА». Через несколько секунд с высоток загрохотали пулемёты, раздался треск винтовочных выстрелов, начали разрываться мины. Как-то сразу рассвело. Вокруг свистели-чиркали пули, а они всё бежали. Но вот упал тот, кто вчера в блиндаже играл на гармошке. Покачнулся сибиряк, упал, согнулся и замер навсегда. Взрывом сбило с ног коренастого белоруса. А боец бежал дальше. Через пару шагов пуля вошла ему в грудь. Он упал, как подкошенный, уткнулся в землю каской и навсегда замер возле кочки, где только начала прорастать из земли молоденькая берёзка. Потом была третья атака, четвёртая…
Бойцы лежали на открытой местности, немецкие крупнокалиберные пулемёты не давали им подняться, потери с нашей стороны были огромные.
Отцу особенно жалко было молодых красивых ребят, студентов Московского института физкультуры. Они рвались в бой, а теперь лежали неподвижно, замерзая, уткнувшись лицом в снег…
Как только рассвело, немецкие самолёты без особых препятствий стали методично бомбить и расстреливать наши позиции из пулемётов.
Приказ отступить и перегруппироваться не поступил. Не было возможности поесть горячей пищи.
Наши «кукурузники», уворачиваясь от немецких истребителей, сбрасывали мешки с сухарями, которые падали как на наши, так и на немецкие позиции. Две горсти мороженной хлебной крошки не решали проблему голода, шинель стало жёсткой, руки отказывались перезаряжать винтовку.
Состояние было критическое: голод, холод, отсутствие боеприпасов и медикаментов, моральное и физическое давление фашистов, смерть везде близко, совсем рядом.
Прекратив артобстрел и налёт авиации, немцы стали систематически утюжить наши позиции из тяжёлых миномётов. Мины рвались совсем близко. Ветер разносил в сторону поднятую снеговую взвесь, которая оседала на деревья и кусты, на шинели и каски бойцов.
Последняя дробь пулемёта и на замершем болоте наступила гробовая тишина. Стали слышны стоны раненых.
Вдруг над берёзой, под которой лежал отец, раздался громкий взрыв. Яркая вспышка. Обожгло всю спину, дикая боль запеленала глаза. После того, как он очнулся, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, страшная слабость и головная боль. Подумал, что конец, и это последние минуты его земной жизни. В мыслях обратился к Богу: Господи, если Ты есть, дай возможность напоследок понюхать краюшку хлеба, сорвать в поле ромашку и погладить по головке сына. Он потерял сознание, но потом, сквозь тьму и тишину услышал чей-то голос: «Да он вроде дышит, давай оттащим его в сторону.
Очнулся в тыловом госпитале. Его прооперировали, но врачи побоялись вынуть осколки из позвоночника. Через несколько месяцев он снова встал в строй и прошёл всю войну до Победы.
.А начиналась его жизнь мирно и просто. Родом отец из Пермской области. Там получил образование, выбрав самую мирную профессию – учитель. Родители познакомились на Урале, в городе Ирбит, и перед Великой Отечественной войной переехали в подмосковный Калининград по распределению.
Я родился, когда отец уже познал опыт боевых действий у озера Хасан и в финской кампании. Но после их окончания сразу возвращался к своим ученикам. Перед самой войной он работал учителем математики в калининградской школе № 3. Мама – Серафима Венедиктовна Золотавина, преподавала географию в женской школе № 4.
Молодые амбициозные учителя сразу влились в городское педагогическое сообщество. До сих пор в городе помнят, как мама создала в 1939 г. в четвёртой школе краеведческий уголок, положив начало краеведческому движению сначала среди школьников, затем и в городе. Семье учителей выделили семиметровую комнату в трёхкомнатной квартире по улице Коминтерна, в доме № 9. Надо сказать, что в то довоенное время основными в Калининграде были три улицы – Коминтерна и Ленина, которые сходились у проходной завода № 8, и улица Калинина, в конце которой были стадион «Зенит» и городской клуб.
22 июня 1941 г. разрушило мирные планы. Отец в первые же дни войны ушёл на фронт, нас с мамой эвакуировали на Урал, в город Лысьва, где мама всю войну работала бухгалтером на артиллерийском заводе. Об этих годах у меня осталось много ярких воспоминаний, но больше всего то, как постоянно хотелось кушать. Когда после Победы отец вернулся домой, мне было 5 лет. Я хорошо его помню, – небритого, и как мне показалось, очень усталого. Послевоенный Калининград принял нашу семью. Когда семья увеличилась, с появлением на свет моей сестры родители получили летний домик на Финском посёлке с участком земли, что позволило нам в прямом смысле улучшить своё благосостояние. Мы почувствовали себя обеспеченными людьми – сажали картошку, овощи, делали запасы на зиму. Мы держали там свиней и корову. Такими были реалии того времени.
В городе открылось ремесленное училище, куда отца направили преподавателем математики. Скоро он стал заместителем директора училища. Опытный педагог и фронтовик, он помог найти своё место в жизни простым мальчишкам – пережившим страшные годы войны, у многих из которых не было родителей. Умел найти подход к любому сорванцу.
Когда патриарха калининградского футбола Н.П. Ходцева спросили, кому из тренеров он больше всего обязан успехами, Николай Павлович, не задумываясь, ответил: «Моему учителю математики Алексею Николаевичу Пьянкову». И пояснил, что для него как для педагога важно было не только научить математике, но и воспитать в каждом ребёнке личность. «Он буквально пестовал нас, лепил. Я бы даже назвал его тренером высшей категории, который делает ставку не на выдающихся учеников, в из любого, даже малоспособного, старается сделать выдающегося».
Мало кому было тогда известно, что после 1946 г. в городе будут нужны не рядовые специалисты – теперь-то мы знаем, что именно тогда, почти сразу после войны, в городе начинала развиваться ракетная отрасль, и появилась большая потребность в квалифицированном среднем звене инженерно-технических кадров. На базе ремесленного училища по инициативе Сергея Павловича Королёва был создан калининградский механический техникум, где готовили кадры для ведущих ракетно-космических предприятий города. Первыми студентами техникума стали выпускники ремесленного училища. Так, пройдя три войны, Алексей Николаевич вернулся на другой фронт – на педагогический.
Он проработал в техникуме более 40 лет, до 1987 г. За эти годы подготовил, как подсчитали в КМТ, более семи тысяч специалистов среднего звена, многие из них стали впоследствии высококвалифицированными инженерами и учёными.
Мама после войны продолжила преподавать в женской школе № 4, с таким же энтузиазмом продолжая изучать историю города. Она проводила однодневные экскурсии и многодневные походы, в которых мы, школьники, изучали природу. Мама учила нас любви к своей малой родине. Мне памятны посадки саженцев деревьев, где под её присмотром и под руководством лесников мы проходили трудовую стажировку.
Для современных родителей, я уверен, непонятно, как могла преподаватель географии организовать 20-дневный пеший поход с ученицами школы по маршруту Калининград – Красноармейск – Загорск – Переславль-Залесский – Ростов Великий – Ярославль – Калининград. До сих пор эти давно повзрослевшие туристы вспоминают посещение Троице-Сергиевой лавры, усадьбы А.В. Брюса, фабрики деревянных игрушек в селе Богородком, ботик Петра на Плещеевом озере, ростовскую финифть, Дом-музей Некрасова в Карабихе, ярославский театр Волкова…
Мои родители не только давали детям знания. Они учили их жизни, старались воспитать настоящих граждан своей страны. Они оба стали заслуженными учителями России, очень известными и уважаемыми людьми в городе и области. В 1968 г. отцу – одному из первых в системе среднего специального образования – присвоили звание «Заслуженный учитель школы РСФСР». Он был награжден медалью «За доблестный труд». Накануне 90-летнего юбилея ему было присвоено звание «Почётный гражданин города». В 2017 г. на здании королёвского колледжа космического машиностроения (бывший КМТ) в память об отце была установлена мемориальная доска.
Эпилог
После Победы прошло 75 лет. Я, сын фронтовика сам пережил войну, мне уже 80 лет. И с горечью в сердце приходиться сознавать, что нынешнее поколение порой забывает подвиги своих дедов. Поколение победителей уходит из жизни, и память об их подвигах надо сохранить.
Помните наказ Ветеранов Великой войны к нам живым!
«Ваши бои за Родину впереди, тяжёлую работу возрождения Отчизны никто не сделает за вас. Дай вам Бог понять свою меру ответственности. С любовью и печалью мы благословляем Вас из нашего невозвратного прошлого. Мы уходим. Помните нас.
Приумножайте славу Отчизны и в тяжёлую годину будьте надёжными её защитниками.
Берегите нашу Родину! Пусть не прерывается связь времён, не разрывается эстафета поколений!».
Алексей Алексеевич Пьянков,
сын фронтовика (Королёв)
